Вторая половина XX и начало XXI века ознаменовались появлением большого числа так называемых новых инфекционных болезней. Строго говоря, на всем протяжении существования человечества инфекционные болезни появлялись и с течением времени становились привычными в человеческом сообществе. Появление новых инфекций – это непрерывный процесс, но протекающий с различной интенсивностью. Мы стали свидетелями поистине лавинообразного выявления новых инфекций, чему способствовали успехи лабораторной диагностики, совершенствование эпидемиологического
надзора, проведение комплексных междисциплинарных исследований и другие факторы. Накопление данных о различных новых инфекциях, увеличение числа этих инфекций поставили перед медицинскими науками, в частности эпидемиологией, ряд вопросов, связанных с терминологией, структурированием и классификацией, разработкой особой системы управления эпидемическими
процессами и др.

Прежде всего хотелось бы обсудить терминологический аспект проблемы. В настоящее время имеется ряд определений понятия «новые инфекции». В 1992 г. J. Lederberg и соавт. предложили термин «emerging diseases» (возникающие, появляющиеся новые болезни) и трактовали его как болезни, ставшие известными в последние два десятилетия или значимость которых может возрасти в ближайшем будущем [1].

В эпидемиологическом словаре Y.M. Last это определение дается без указания сроков давности – «общее название инфекционных заболеваний, которые были выявлены и таксономически классифицированы недавно» [2]. С точки зрения Г.Г. Онищенко и И.Г. Дроздова, новые возникшие инфекции – это «инфекционные болезни, которые либо неожиданно появились в популяции человека, либо быстро расширяют свое присутствие в популяции с соответствующим возрастанием случаев заболеваний» [3].

Еще одно определение дано Б.Ф. Семеновым и В.В. Зверевым – «болезни, вызываемые ранее неиз-
вестными патогенами» [4].

Как видно из представленных определений, существуют различия в трактовках и в понимании новизны инфекций. Нам представляется целесообразным предложить такой вариант: «Новые инфекции – ранее неизвестные, выявленные в определенный период времени болезни, обладающие всеми признаками нозологической формы инфекционной патологии». Под признаками нозологической формы инфекции подразумеваются этиология, клиническая и патологоанатомическая картина в соответствии с существующими представлениями [5].

Появление новых инфекций – это, несомненно, объективный процесс, выражающийся в определении
клинической и этиологической самостоятельности заболевания, оформлении его в виде нозологической формы и включении в Международную классификацию болезней.

Однако процесс появления новых инфекций имеет и субъективную составляющую, выражающуюся в человеческом восприятии новизны. Что для нас «новое»:

ранее не существовавшее, или ранее неизвестное, или изменившееся, или не вызывавшее ранее интереса? В «Толковом словаре русского языка» под редакцией Д.Н. Ушакова читаем: «Новый – 1. Впервые сделанный, недавно появившийся. Сохранивший свой первоначальный вид, не тронутый временем. 2. Относящийся к ближайшему времени или к нашей эпохе. Относящийся к настоящему,
последнему времени и противоположный прежнему, традиционному. 3. Этого года, последнего урожая. 4. Ранее неизвестный, вновь открытый. 5. Недостаточно знакомый; недостаточно известный. 6. Не тот, что прежде, иной, изменившийся. Другой, иной» [6]. Оценивая факты, связанные с новыми инфекциями, приходим к выводу, что имеют место все грани восприятия «нового», но чаще всего речь идет о выявлении новых болезней, а не об их возникновении, т.е. о познании того, что было ранее не известно, о расширении наших горизонтов знаний об объективно существующем мире. Это не умаляет и не устраняет для нас «новизну» явления, но требует познания и осмысления тех процессов,
которые позволили выявить новые болезни, того периода, который предшествовал такому выявлению. Например, необходимы ретроспективный сбор данных о данном заболевании, протекавшем под маской других диагнозов, переосмысление уже имеющейся информации, лабораторные исследования хранящихся образцов клинического материала, серологические исследования, подтверждающие перенесенное ранее заболевание или скрытую циркуляцию возбудителя и др. Примером могут служить вирусы иммунодефицита человека (ВИЧ-1 и ВИЧ-2), точное происхождение которых остается дискуссионным. Можно полагать, что они циркулировали в какой-то достаточно изолированной популяции людей и только с увеличением числа случаев, миграции населения и глобализацией приобрели пандемическое распространение. Ретроспективные исследования коллекции сывороток крови определили специфические антитела к ВИЧ в образцах, датируемых 1959 г. Субъективное восприятие «новизны» имеет и определенные временные границы. И далеко не всегда ясно,
когда «новое» перестает быть «новым» и переходит в разряд «старого». Б. Л. Черкасский [7], развивая тему новых инфекций, критиковал определение J. Lederberg и соавт., считая предложенный срок (два десятилетия) ничем не обоснованным, который может быть изменен на любые временные интервалы (5, 10, 15, 20 лет и более). По его мнению, называть инфекции новыми можно при условии, если о них впервые стало известным в текущем году. Однако такая трактовка временного интервала «новой» инфекции нам представляется весьма спорной.

При определении периода, за который анализировались вновь возникшие инфекции, разные авторы указывали различные временные интервалы – последние 30, 20, 10 лет, с 1980-х годов, с конца XX века и другие варианты. Это определялось целями публикаций, желанием авторов и информационным
обеспечением. Рубежи могут определяться и глобальными социальными процессами, например, период после второй мировой войны, период экономического кризиса и т.д. Так, Б.Л. Черкасский точкой отсчета определил 1977 г. (с 1977 по 2006 г.), когда на планете был зафиксирован последний
случай заболевания человека натуральной оспой [7]. Такой же подход мы видим у других авторов [8, 9].

Конечно, вопрос о возрасте новых инфекций носит достаточно условный характер. Но, так или иначе, существует целесообразность определения наиболее приемлемых и аргументированных вариантов временных интервалов для изучения новых выявленных инфекций.

Нам представляется возможным рассматривать временные границы «новизны» инфекций с точки зрения поколения, а именно смены поколений и длительности жизни поколения.

Каждое поколение людей узнает о новых инфекциях за период своего существования, т.е. границы восприятия нового определяются средней продолжительностью жизни человека (поколения) – приблизительно 75 лет.

В демографии существует понятие «длина поколения», определяемое как «средний интервал времени, разделяющий поколения родителей и их детей» [10]. Длина поколения меняется в разрезе столетий. В настоящее время она определяется разными авторами в пределах 21–32 лет с различиями по полу, например, 26 лет для женщин, 27 лет для мужчин, в среднем – 25 лет, по некоторым источникам – 30 лет, за столетие проходят 4–5 поколений людей. И если для одного поколения (родители) какие-то инфекции являются «новыми» («неизвестными ранее»), то для их детей уже не представляют такой «новизны» в буквальном значении слова, так как информация о них уже была до их рождения. Студенты, обучающиеся сейчас в медицинских вузах, рождены в эпоху, когда уже были хорошо извест-
ны ВИЧ-инфекция, геморрагические лихорадки Эбола, Марбург и Ласса, легионеллез, прионовые болезни, тогда как их преподаватели пережили волнительный период выявления этих инфекций.

Такой подход позволяет взять временной интервал 75 лет, с дискретой в 25 лет, для обозначения условного периода «новизны» выявленной болезни. Привязку временного интервала можно осуществлять как от настоящего момента, так и с учетом начала столетия как определенного
рубежа истории.

Основываясь на ранее сказанном, мы проанализировали период с 1950 г., охватывающий два последних 25-летних периода XX века, и первые 10 лет XXI века. Исходя из длины поколения и условной смены поколений новые инфекции, возникшие за период с 1950 г., можно определить как
инфекции 3 поколений.

Новые инфекции «поколения предков» – инфекции первого поколения, выявленные в 1950–1975 гг., к ним относятся более 100 нозологий.

Среди них следует отметить болезни, имеющие особую социально-эпидемиологическую значимость и/или убиквитарный характер распространения: энтеровирусные и аденовирусные инфекции, вирусные гепатиты, цитомегаловирусные и ротавирусные инфекции, геморрагические лихорадки Марбург, Ласса, Крымская, пневмохламидиозы, риновирусные и астровирусные инфекции. Кроме того,
за данный период выявлены десятки различных лихорадок вирусной этиологии (Аргентинская, Боливийская, РоссРивер, Батаи, Оропуш, Майяро, Буссуквара, Тамды,Карши, Чарес, Марумби и др.).

Новые инфекции «поколения родителей», т.е. инфекции второго поколения, выявленные в 1976–2000 гг.

По нашим данным, их насчитывается около 90. Прежде всего, это СПИД/ВИЧ-инфекция, геморрагическая лихорадка Эбола, вирусные гепатиты Е, С, G, гепатит, вызванный TTV, синдром токсического шока, криптоспоридиоз, легионеллез, кампилобактериоз, болезнь Лайма, хеликобактериоз и др. В этот период были выявлены болезни, вызываемые прионами, которые можно отнести к одним из самых загадочных явлений. Были также описаны инфекции, имеющие широкое распространение в отдельных климатогеографических зонах (риккетсиозы и бартонеллезы). Следует также отметить ряд вирусных лихорадок, имеющих локальный характер распространения (Бразильская, Венесуэльская, Карельская, Иссык-кульская, Алхурма, и др.), а также лихорадки риккетсиозного генеза (Астраханская, Монгольская, Израильская пятнистая, Африканская лихорадка клещевого укуса, пятнистая лихорадка Флиндерса и др.).

Таблица. Этиологическая структура новых инфекционных (паразитарных) болезней за 1950–2010 гг. по группам возбудителей.

Новые инфекции «поколения детей», т.е. инфекции третьего поколения – 2001–2010 гг. (и далее до 2025 г.). Понятно, что их пока не так много по сравнению с предыдущими поколениями – 15 нозологий, и итоги этого периода придется подводить нашим детям. Из этого поколения обращает на себя внимание получивший распространение «птичий» грипп (H5N1); парэховирусная инфекция; острая респираторная инфекция у детей, вызываемая Human bocavirus; тяжелый острый респираторый синдром (ТОРС); острое респираторное заболевание у детей, вызываемое Human metapneumovirus; дальневосточный клещевой риккетсиоз; инфекция, вызываемая вирусом Lujo, - тяжелое заболевание с высокой летальностью; инфекции, связанные с оказанием медицинской помощи и вызываемые грамотрицательными микроорганизмами, содержащими плазмиду с NDM-1 геном (New Delhi metallo-beta-lactamase–1), определяющим полиантибиотикорезистетность, – так называемые супербактерии.

Конечно, такой подход разделения новых инфекций на разные поколения достаточно условен. Не следует забывать, что в момент появления новой инфекции на Земле живут как минимум 3 поколения людей, и для каждого инфекция является «новой», но познанной в разное время собственно жизни поколения.

На сегодня нет полной ясности о количестве новых инфекций, выявленных за последние 50–60 лет. В литературе приводятся весьма разноречивые данные. Так, В.П. Сергиев и Н.Н. Филатов [9] опубликовали список, насчитывающий 51 нозологическую единицу (за 1977–2004 гг.), Б.Л. Черкасский [7] – 36 (за 1977–2004 гг.), Б.Ф. Семенов и В.В. Зверев – 72 [4]. King Holmes, заведующий департаментом глобального здоровья Вашингтонского университета в Сиэтле, США (The University of Washington, the Department of Global Health), в докладе на 49-й Межнаучной конференции по антимикробным агентам и химиотерапии (49th ICAAC – Interscience Conference on Antimicrobial Agent and Chemotherapy), проходившей 12—15 сентября 2009 г. в Сан-Франциско, заявил, что с 1945 по 2009 г. (за 65 лет) в мире зарегистрировано 335 новых инфекционных болезней, из которых 75% имеют
зоонозное происхождение [5]. К сожалению, список новых инфекций не был опубликован.

В результате оценки новых инфекций, выявленных за период 1950–2010 гг., было установлено следующее. В целом, список новых инфекций включил 203 нозологические единицы. В разработку были занесены все новые инфекции, которые выбраны по публикациям в открытой отечественной и зарубежной печати, а также в электронных источниках информации. В список также включено определенное число новых выявленных возбудителей, в основном вирусов, значение которых как возбудителей инфекций человека находится в стадии изучения. Мы условно обозначили их как микроорганизмы, находящиеся в «зале ожидания». В эту группу включены вирусы Карши, Банна, Ганджам, Бханджа, Батаи, Тетнанг, Бандья, Eyrch, вирус полиома JС и ВК, Трибеч, Хурдун, Ric. parkeri, Ric. Helveticr, Ric. reschlimanii и еще ряд других микроорганизмов. Первичные данные позволяют включить их в перспективный перечень патогенов человека, требующих пристального внимания
эпидемиологов, микробиологов, вирусологов и инфекционистов.

Этиология новых инфекционных (паразитарных) болезней представлена всем спектром возбудителей.
Однако наибольший удельный вес имеют инфекции вирусной этиологии, которые превышают общий удельный вес всех остальных инфекций и инвазий, вызываемых бактериями, грибами, простейшими, гельминтами, прионами. Инфекции, вызванные вирусами, составили 68,5% от всей совокупности изученных новых инфекционных (паразитарных) болезней, бактериальные инфекции – 18,2%, прочие – 13,3% (см. таблицу). Представляет интерес наличие существенных различий в этиологической структуре новых инфекционных (паразитарных) болезней за два периода: первый – 1950–1975 гг. и второй – 1976–2000 гг. И хотя в оба периода в структуре преобладали вирусные инфекции, в первом периоде и абсолютное число, и удельный вес новых инфекций вирусной этиологии почти в 2 раза превышали аналогичные показатели второго периода.

При сопоставлении этих данных с полученными другими авторами наблюдается достаточно широкий разброс показателей, что объясняется разным числом инфекций, взятых для анализа, разными временными периодами, однако неизменно доминирование инфекций вирусной этиологии. Так, L.H. Taylor и соавт. среди новых возбудителей выявили 44% вирусов, 30% бактерий, 9% грибов,
11% простейших и 6% гельминтов [11]. Б.Л. Ч еркасский приводит соотношение патогенов, вызывающих новые инфекции, близкое к нашим данным: вирусы – 68,6%, бактерии – 28,6%, прионы – 2,8% [7].

С экологических позиций представляет интерес тот факт, что 74,9% из новых выявленных инфекций изученного периода являются зоонозами, 23,6% – антропонозами и 1,5% относятся к группе сапронозов. При этом зоонозы составили подавляющее большинство как среди вирусных, так и среди бактериальных и прочих инфекций, что согласуется с данными зарубежных авторов [11]. Полученные результаты отличаются от представленных материалов Б.Л. Ч еркасского, согласно которым антропонозы составили 45,6% и зоонозы – 51,6% от общего числа изученных им новых инфекций [7]. Наиболее высокий процент зоонозов (90) среди инфекционных болезней, относящихся к категории новых, приводится в работе Ю.В. Ананьиной [12].

С учетом данных экологии возбудителей новых инфекций можно полагать, что не только животный мир является самым значимым резервуаром возбудителей потенциально опасных для человека новых инфекций, но и само человеческое сообщество способно пополнять перечень новых болезней.

Необходимо отметить, что новые инфекции выявлялись на всех континентах земного шара. Тем не менее в этом плане превалировали страны Африки, Азии и Америки. Однако и европейские страны процесс выявления новых инфекций не обходит стороной: зарегистрированы риккетсиозные лихорадки, болезнь Окельбо, прионные болезни; выявлены новые этиологические агенты – бокавирус человека, возбудители вирусных гепатитов, боррелиозов и др.

Спектр новых инфекций достаточно широк, вместе с тем ежегодно регистрируется 1–2 новые болезни и более. Изученные нами публикации по данной проблеме в основном носят разрозненный, несистемный характер. В то же время, с нашей точки зрения, требуется определенная систематизация накопленных фактических научных данных, структурирование новых инфекций, осмысление путей выявления и механизмов возникновения новых инфекций и новых этиологических агентов. Новые инфекции необходимо рассматривать с позиций глобализации, анализа комплексности причин и факторов их появления, этиологических и экологических взаимосвязей на фоне социальных и экономических преобразований мирового сообщества с учетом особенностей того или иного отдельного региона. В итоге это приведет к пониманию закономерностей возникновения и выявления новой инфекционной патологии на всех континентах земного шара.